Стих никто меня не любит никто меня не ждет
Никто меня не любит, Никто не приголубит! Пойду я на помойку, наемся червяков. Они бывают разные: зеленые и красные, наемся и умру. А знаешь почему? Никто меня не любит,
Похожие цитаты
…Женщина сильнее всех на свете любит-своего РЕБЕНКА, и предана одному…, который любит их обоих.
Наша кошечка Сима кушает очень часто и много. Сижу возмущаюсь на нее: — Ты, Симеона, совсем обнаглела… ну ты и жрать… Муж вступился за нее и говорит: — Ну чё ты, мама, ругаисся… я ем всего три раза в день… Все утро, весь день и весь вечер!))))
вот такое вот трехразовое питание)))
я люблю этого мужчину
каждый день, каждую минуту…
запрещаю, ищу причину
и уже нахожу… как будто…
я люблю его ежесекундно,
без кратчайшего перерыва…
я люблю его долго, не нудно-
до отчаяния, до надрыва…
я люблю его болью дикой,
и нежнейшим прикосновением…
сном не вещим, любовью тихой
не мешая ему, став тенью…
я люблю этого мужчину
беззаветно и безоглядно…
Никто меня не любит, не жалеет –
Ни кошка, ни жена, ни сын, ни дочь,
И в эту благоправедную ночь
Я лишь одну чумную мысль лелею.
Что нет особых поводов для счастья,
Хотя и беспросветные напасти
Не так уж сильно дрючили меня.
Но где же ласка лиц и теплота,
Где тот причал спасенья и отрады,
Чьему лучу мы так безмерно рады,
Чья дань сердец восторгом налита?
Поэзия – мой друг и господин,
Кто подло не обманет и не бросит.
Опять же важно – даже есть не просит.
Но с нею я – под солнцем не один.
Могу я с нею тихо отдохнуть,
Могу и поругаться. до каленья.
Но каждый раз набраться вдохновенья,
И вновь туда – в бескрайний вольный путь.
Ты бог и вождь, и царь – читатель мой,
Я лишь тебя себе вверяю в дружбу
И не считаю свой удел за службу,
Мне лебезить – не дадено судьбой.
Читатели – священные друзья!
Не важно – вас один иль очень много,
Но наша с вами «намба ван» * дорога. – (* – главная)
Всегда дойдёт до сердца – ты и я!
Я впредь на вас надеюсь и молю,
Чтоб вас минули горести и скверны,
И выбор ваш бубновый будет верным, **
Ведь я вас больше совести люблю!
И даже после скорбных похорон,
Я верю, я надеюсь, что лишь вами
Я буду понят и прольюсь стихами,
Не нанеся поэзии урон.
Никто меня не любит, не жалеет,
Какая-то вселенская печаль.
Лишь зарево заката душу греет.
И прав Есенин. – прошлого не жаль.
Старомодный романс
Музыка Александра Вертинского
По стихам неизвестного автора,
переделан для Л. В.
Ты смотри, никому не рассказывай,
Как люблю я тебя, ангел мой,
Как тебя, в твоём платьице газовом,
По ночам провожаю домой.
Как, глядя в твои очи зелёные,
Я весь мир забываю, любя,
Как в осенние ночи бессонные
Я тоскую один, без тебя.
Никогда мы уже не расстанемся,
Нас никто не разлучит с тобой.
Только в сердце навеки останется
Эта память о злобе людской.
Только людям молчи, что ты нежная,
Что ты любишь меня одного,
Что из нашего счастья безбрежного
Не отнимут они ничего.
Все пройдёт, как проходит ненастие,
Будут радости полны года,
Мы с тобой сохраним наше счастие
Знай: любовь побеждает всегда.
Будь спокойна, моя ясноглазая.
Об одном только помни всегда:
Никому про любовь не рассказывай.
Никому, ничего, никогда!
«Газовая косынка» — романс композитора Бориса Прозоровского на стихи
Михаила Козырева. Музыка была написана Борисом Прозоровским в 1924 году в
Москве. Романс, как и почти все произведения композитора, предназначался в
первую очередь для исполнения его гражданской супругой певицей Тамарой
Церетели. Борис Прозоровский и Тамара Церетели познакомились в Тифлисе
(Тбилиси), где она училась в консерватории, а он каким-то чудом прибыл
туда, спасаясь от постреволюционного холодного и голодного Петрограда.
Музыка Бориса Прозоровского
Слова Михаила Козырева
Ты смотри никому не рассказывай,
Что душа лишь тобою полна,
Что тебя я в косыночке газовой
Дожидаюсь порой у окна.
Что тоскую, люблю тебя пламенно
И, страдая, хочу лишь тебя.
Ты молчи, все скрывай, точно каменный,
Точно в сердце твоем нет огня.
Никому не скажи, что я нежная,
Что люблю, что грущу, что твоя,
Что сковало нас счастье безбрежное,
Что до смерти твоя буду я.
Если любишь меня, не отказывай,
Об одном только помни всегда:
Ничего про любовь не рассказывай,
Ничего, никому, никогда.
Романс написан Борисом Прозоровским в 1924 году в Москве.
Никто меня не любит
Никто меня здесь не помянет,
Не воспоёт никто стихом.
Короткой очень будет память,
Здесь обо мне, в краю чужом.
А в тех краях откуда родом,
Ещё при жизни я забыт.
Я не с моим, живу народом,
Одет, обут и всегда сыт.
Но всё-равно мне рвёт на части,
Здесь ностальгия грудь тоской.
Ведь я не их, цветов и масти,
И буду здесь всегда чужой.
А путь-дорога вьётся лентой,
Между ухоженных полей.
На карте точкой незаметной,
Мне быть всегда здесь для людей.
Никто меня здесь не помянет.
Чего скрывать? Я не скрывала вовсе
Ты не заметил, что не доброй я была.
(Стихам на время отдавалась, к прозе
Вернуться я хотела и могла)
Ты скажи, что меня крепко любишь,
Что лишь я, всегда нужен тебе.
И со мной лишь, ты хочешь и будешь,
Вместе путь свой, идти по судьбе.
Что лишь я, твоё сердце волную,
Что никто, не сравнится со мной.
Что любовь заслужил я такую,
ПохвалЫ что, я выше любой.
Что достоин с тобой быть я рядом,
И ты хочешь всегда быть моей.
Что для счастья, тебе это надо,
Что меня нет родней средь людей.
Обмани, похвалой меня сладостной,
Но любви пыл вложи в обман свой.
Лишь тогда, жизнь моя будет.
Чаще я грустный и нудный,
«Лечу» всех подряд, чем попало.
Выпил с утра ящик пива –
Но мне и этого мало.
Свои руки я режу до крови,
Хотя, умирать и не тянет.
Грозился всё спрыгнуть с моста я,
Но страх душу тисками давит!
Говорил, что люблю, очень часто.
И не врал, в каждой фразе нежность.
Так почему же опять я страдаю?!
Как будто бы в этом потребность.
Я хочу, чтоб меня ты любила,
как люблю я родная тебя.
и весна в твоем сердце ожила,
и любовь в душе расцвела.
Образ твой не дает мне покоя,
глазки ясные, чувственный рот.
в тебе, милая, счастье такое,
что хожу сам не свой целый год.
Я страдаю, пишу тебе письма,
в них стихи и любовь о тебе.
как мне быть, дождусь я ответа,
и с надеждой кажется мне.
Что почувствуешь и отгадаешь,
то, о чем не хочу я молчать.
пусть об этом все ты узнаешь,
что любовь у меня не.
Утром приду по дорожке заснеженной,
Путь помню сердцем – его не забыть,
Стану покорною, верною, нежною,
Если научишь меня ты любить.
В теплый наш дом, с занавесками с лентами,
Всюду цветов осмысления вить,
Просто войду и останусь, наверное,
Если научишь меня ты любить.
Свечи зажжем, как на первом свидании,
Рядом вдвоем в неземной тишине
Ночь проведем, и вспугнет ожидание
Юный рассвет на морозном стекле.
Чувства, движенья безропотно плавные,
Будем без слов обо всем говорить.
Из кафе под шафе подкатила.
Он стоял не дыша, сильно пьяный.
«Я полгода за ним наблюдала,»
Ну и дохлый, скотина, весь рваный.
«Я со многими раньше встречалась,»
Ой, что было! В ТВ не увидишь!
Да и с кем только не целовалась.
Если скажешь, надолго обидишь!
Написал для меня на бумажке:
(говорить просто не было силы)
«Я здоров. И в кармане есть справка,
«Отрицает любую заразу.»
Меня не любил никто так, как ты!
Пошёл, уж верно, третий день,
Когда её со мной не стало,
Не то что мне убраться лень,
Но просто скинуть одеяло
Не представляется возможным,
Ведь третий день уже штормит,
Весна ввелась ко мне подкожно
И в одиночестве сидит.
А на столе лежит тетрадка,
Там фотокарточки её,
Серёжек пара, шоколадка,
На стуле скомкано бельё.
И всё как будто пахнет ею,
Напоминает мне о ней,
И будто шепчет: «-я не верю,
Что сможет кто любить сильней.»
Она прижаться так умела,
Что нервы разом оголив,
Моё беспомощное тело
Теряло всякий лейтмотив.
Засунув руки под футболку
Ко мне, их грела невзначай
Глядела нежно, втихомолку,
Пока заваривался чай.
Творили глупость бесполезно,
Но так же много добрых дел,
Она ко мне подкожно влезла,
Никто так больше не сумел.
Я не ценил того, что было,
Быть может в силу своих лет,
Печально, что меня забыла,
Но верно может, что и нет.
Прошло уже лет десять с лишним,
Отметил тридцать в феврале,
Я не забыл, как был мальчишкой.
Серёжек пару на столе,
Твои безжизненные фото
Убрал я в старое пальто,
Меня любил по жизни кто-то,
Но так как ты, не смог никто.
18+